История жостовского промысла своеобразна. Она восходит к началу XIX века, когда в ряде подмосковных сел и деревень бывшей Троицкой волости (ныне Мытищинский район Московской области) -Жостове, Осташкове, Хлебникове, Троицком и других - возникли мастерские по изготовлению расписных лакированных изделий из папье-маше. Первым лакировальным заведением в Подмосковье была фабрика купцов Коробова-Лукутиных, основанная в конце XVIII века в селе Федоскине, в 7 км от Жостова.

        Наряду с табакерками и другими небольшими предметами портсигарами, кошельками, коробочками и другими, в 1830-1840-х годах в отдельных мастерских  стали изготавливаться и подносы, овальные или круглые, орнаментированные довольно скромно - чаще всего лишь золотыми бордюрами. Материалом для них служило папье-маше.

        В середине и особенно во второй половине XIX века производство подносов в Жостове и окрестных селениях увеличилось, причем папье-маше заменило железо. Железные подносы постепенно вытеснили табакерки и другие "бумажные" поделки из мастерских Троицкой волости.

        За свою историю жостовские подносы из бытового предмета стали самостоятельнми декоративными панно, а ремесло, служившее некогда подспорьем к земледелию, обрело статус уникального вида русского народного искусства.

        Сегодня декоративная живопись Жостова находится на подъеме. Коллектив, работающий в промысле, обладает высочайшим профессионализмом, достигнутым многолетним упорным трудом и творческими поисками, совершенствованием мастерства и постоянной ориентацией на лучшие отразцы из наследия старых мастеров. К этому надо добавить изучение истории искусства, классического натюрморта и разных видов русского прикладного и народного искусства, пополняющих "творческую копилку" мастеров.

        Самым распространенным видом жостовской росписи является букет, расположенный в центре подноса и обрамленный по борту мелким золотистым
узором. В композициях много места отводится гладкому фону, который обладает красивой поверхностью, эффектно играющей на свету. Изображение цветов отличается особой мягкостью и округлостью рисунка.

        Букет превращается в нарядную группу цветов, свободно положенную на блестящий лаковый фон. Три-четыре крупных цветка (роза, тюльпан, георгин, а порой и более скромные анютины глазки, вьюнки и т.п.) окружались россыпью более мелких цветочков и бутонов, связанных между собой гибкими стебельками и легкой "травкой", то есть небольшими веточками и листочками. Изображение словно рождается из мерцающей глубины, растворяясь в ней прозрачными тенями и вспыхивая яркими бликами на поверхности. Чуть ,,утоленные" в фоне цветы кажутся легкими, полуобъемными, тактично данные ракурсы и повороты венчиков не прорывали зрительно плоскости предмета.

        Мастера умеют находить красивые и выразительные очертания букета в целом. Верх часто завершается двумя-тремя плавно и широко расходящимися в стороны веточками, изгибы которых следовали за формой самой вещи. Легкое узорное кружево из разнообразной ,,травки" окружает букет по краям, вписывая его в гладкий фон.

        Много нового появляется  в колорите, особенно в росписях на цветных фонах. Наряду с традиционным многоцветием можно встретить немало интересных тональных разработок (букеты в синей, голубой, зеленой гамме, изображение красных роз на красном фоне и т.д.).

        Фантазия мастеров дает удивительное разнообразие решений одного и того же мотива. Пишут букеты четко и компактно составленные, - так называемые "собранные", а также более легкие и свободные ,,букеты в раскидку", с широкими просветами красиво поблескивающего лакового фона - черного, золотистого, цветного.

        Для жостовской росписи характерны и так называемые ,,ландшафты", представлявшие собой чаще всего наивно-лубочную интерпретацию романтических пейзажей. Давая эффектные виды с экзотическими замками и руинами на берегах водоемов, причудливыми холмами и скалами, озаренными порой малиново-красным закатом, мастера стремились создать празднично-приподнятое декоративное изображение природы. В решении таких композиций большую роль играли и богатство фантазии, и ,,быстрота рук" мастера. В лучших жостовских работах цветы действительно имеют живую душу.

        В сюжетных росписях изображаются главным образом колоритные сценки из русской народной жизни: стремительно мчащиеся тройки с веселыми ездоками, торжественные неторопливые чаепития с непременным самоваром в центре стола, плетение лаптей в крестьянской семье и т.д.

        Не менее интересно и плодотворно стремление написать полусказочные, подчеркнуто орнаментальные изображения. Был создан ряд очень своеобразных и интересных панно ("Фантазия" Графова, "Сказочное" Мажаева, "Цветы" Леткова), в которых яркие, по-особенному праздничные цветы словно явились из затейливой народной сказки. В последние годы эта тенденция к сказочности проявляется не так явно, хотя Графов и ныне имеет полное право говорить о "полуфантастичности" жостовских букетов, ибо все больше пишется цветов, которые не значатся ни в одном ботаническом атласе, а даже такие известные "героини" жостовского письма, как розы, все чаще даются в условном колорите (голубом, синем, золотом и т.д.), да и формы их все более активно перерабатываются виртуозной кистью и богатой фантазией мастеров. Причем реальность и сказочность, "правда и условность" переплетаются органично и неразрывно.